Игорь Смелянский делает глоток чая и говорит: „Мы стараемся обучить сотрудников культуре общения, но я реалистично смотрю на вещи — кого-то обучить нельзя и с такими будем расставаться. У меня есть список зеленых, серых и красных отделений по Киеву...“.

Руководитель „Укрпочты“ сегодня, ранее — банкир, одет просто: джинсы, кроссовки, рубашка. На руке Аpple Watch. Во время разговора он поглядывает на часы, когда приходят сообщения. Игорь много шутит. Говорит, что юмор помогает в работе. „Он оптимист и всегда позитивно и с юмором подходит к решению любых вопросов и проблем“, — рассказывает об Игоре его супруга Наталья.

Не скучно, — так характеризует свой первый год работы Игорь. Говорит, что за это время его больше всего вдохновлял челендж от работы и окружающие люди. Он, как и другие привлеченные топ-менеджеры год назад, живет на две страны. „Такая модель сложная, но она хороша работает. Помогает проветрить мозг“, — делится Игорь.

„Укрпочта“ сейчас активно лоббирует законопроект, который позволил бы ей стать своего рода банком. 45% дохода почта получает от предоставления финансовых услуг и, расширив свои возможности в течение нескольких лет, может в разы увеличить прибыль. Идея далеко не новая. Но изначально планировалось, что почта получит банковскую лицензию. А это противоречило соглашению с МВФ, из-за чего встретило резкую критику со стороны Нацбанка. Позже идею упростили. Или, как говорит сам Игорь, „подошли к вопросу креативно“. Теперь предполагается, что „Укрпочта“ получит право выдавать карточки и вести текущие сберегательные счета, что является неким консенсусом для рынка.

Владислав Рашкован, бывший заместитель главы НБУ, знаком с Игорем Смелянским еще с 2010 года. „У Игоря есть понимание, куда идти, есть вера в то, что он делает, хорошая команда для execution. Он специалист по трансформациям сложных структур. Ценности в порядке. Поддержка министерства есть. Почему не должно получиться?“, — задает риторический вопрос Владислав. И добавляет: „Я дружу с Славой Климовым, собственником «Новой Почты». Так что рассчитываю, что получится у них обоих. Конкуренция еще никогда не мешала потребителям“.

Об успехах и провалах за год работы, рыбках и путешествиях, Нью-Йорке, новых продуктах и судьбе борделя „Укрпочты“. Кто может быть преемником? На что Смелянский тратит деньги и почему „Укрпочта“ — это история о Золушке — читайте в интервью и.о. генерального директора предприятия Игоря Смелянского в авторской рубрике „Люди дела“.

Когда я сказал: не воровать, я не имел в виду много, я имел в виду совсем не воровать.

Об успехах и коррупции

Я обещал за первый год сделать десять вещей. И уже сделал. Почти. Десятое обещание — мы подали в Верховную Раду законопроект №6601 о расширении финуслуг в сфере почтовой связи, хотя, конечно, хотелось бы его уже начать реализовывать. Удалось построить успешную команду, обновить продуктовый ряд компании по почтовым услугам и по рознице, запустить новые продукты. Что не получилось? Только сейчас удалось поменять систему мотивации сотрудников. До мая 2017 года, согласно коллективному договору, люди в Жмеринке и в Киеве получали одинаковые зарплаты.

Крупную коррупцию удалось совсем побороть, мелкую — нет. Коррупция, к сожалению, проявляется даже сейчас. Когда я сказал: не воровать, я не имел в виду много, я имел в виду совсем не воровать. Приходит служба безопасности и говорит, что взятки были 400 тыс. грн, а стали 20 тыс. грн. Видимо, не все меня услышали. Я дал время людям до конца месяца очиститься от коррупции самостоятельно, потом — буду увольнять. Всегда нужно давать людям шанс. Крупная коррупция — это закупки, строительство, распространение газет... в этом мы навели порядок. Что касается мелкой коррупции, когда почтальон берет наличку, чтобы разнести листовки или счета в рабочее время, — это займет еще какой-то период. Нужно изменить культуру в компании.

Про бордель и банк

(Отвечая на вопрос, что случилось с борделем в Одесской области, который, по разговорам, был на балансе „Укрпочты“, Игорь Смелянский ухмыляется — ЦТС).

Эмммм... Ну, во-первых, он закрыт. Кстати, наверное, он не один такой был. На балансе „Укрпочты“ находится 12 баз отдыха. Понятно, что они эксплуатировались разным способом. Сейчас мы пробуем навести с этим порядок. Непрофильные активы хотим продать. Я вырос на море и понимаю экономику курортного бизнеса. Мы никогда не сможем конкурировать с маленькими частными базами отдыха.

Мы разработали стратегию, где показали, что почта за пять лет может увеличить доход с 4,4 млрд грн до 13 млрд грн. Но для этого требуется, чтобы нам позволили расширить перечень финуслуг. Согласно меморандуму с МВФ, Украина не может больше создавать государственные банки. Поэтому, мы предложили креативно подойти к этому вопросу и просим дать право „Укрпочте“ вести текущие счета и возможность выпускать карточки. Во-первых, это спасет жизни людей. Не нужно быть Аль Капоне, чтобы понимать, что пенсия привозится в села по графику. Во-вторых, это цивилизация. То есть, это будет такой особый банк, без возможности оформлять кредиты.

Есть ли сопротивление? Конечно. Все время кому-то чего-то хочется. И тут я максимально практичен. Я буду делать все, в том числе лоббирование этого законопроекта, чтобы дать возможность почте и стране развиваться.

Я тут не из-за зарплаты. В этом году впервые за долгое время моя жена заработала больше, чем я.

О мороженом и социализме

Если есть вопросы по моей зарплате, то давайте сразу обсудим. Я тут не из-за зарплаты. В этом году впервые за долгое время моя жена заработала больше, чем я. Мне говорят, когда у нас будет такая большая зарплата, мы будем работать честно. Для того, чтобы она появилась я с 14 лет продавал мороженое на пляже, потом работал в США официантом, парковал машины, брал кредит на обучение, стал успешным руководителем и вот я здесь. Многие из вас уходят с работы в пять вечера, но, в отличие от меня, видят свою семью. Каждый выбирает свою дорогу.

Страна больна популизмом и социализмом. Мы объехали все области. У меня есть стандартный вопрос для всех сотрудников: как будем повышать заработные платы? Всем поровну или тем, кто больше работает — тому больше? Как Вы думаете сколько отвечают, что поровну? 75% хотят поровну. Но, с таким подходом мы компанию не поменяем. В Киеве на сортировке мы внедрили сдельную форму оплаты труда. Да, половина сотрудников ушла, потому что не готовы работать по таким правилам, пришла часть новых. В первый месяц говорили: вы ничего не заплатите. Протесты, демонстрации. Но мы прошли этот непопулярный путь и вместо того, чтобы люди получали по 4 тыс. грн, теперь они получают по 6-9 тыс. грн.

На меня написали около трех тысяч жалоб премьеру, профсоюзам, что плавающий обеденный перерыв не позволяет праздновать дни рождения.

Об обеденном перерыве и путешествиях

Я уже год на работе, а до сих пор какие-то женщины хамят в отделениях. (Иронично. — ЦТС).

Почти 1300 отделений по стране работают без перерыва на обед. Понятно, что не без исключений. Мы планируем продлить работу отделений до 20:00. Расписание должно быть удобным для клиентов, а не для сотрудников. Есть ли саботаж? Однозначно. На меня написали около трех тысяч жалоб премьеру, профсоюзам, что плавающий обеденный перерыв не позволяет праздновать дни рождения и в спокойной обстановке изучать акты Всемирного почтового союза.

Мы с женой не покупаем дорогие вещи. У нас нет своего дома или квартиры. Основные статьи наших расходов — самообразование, дети и путешествия. Любимая игра моих детей — посетить больше стран, чем им лет. Младшему семь лет, и он был в 13 странах, старшему десять — он уже был в 18 странах. В этом году, если все будет хорошо, поедем еще в несколько новых стран. Посмотрим. В каждой стране, где мы были, мне что-то нравится. Мы год жили во Франции. Потрясающая страна с точки зрения туризма, но там социализм. Жить — было бы не комфортно. Обожаю Нью-Йорк. Это город, в котором можно все. Но, наверное, для жизни — сложный. Обожаю Одессу, естественно. Мог бы я достичь того, что у меня есть сейчас, если бы просто остался там? Наверное, нет.

Чтобы „Укрпочта“ не превратилась в тыкву радикальные меры нужны уже вчера.

Про Золушку и розничную торговлю

„Укрпочта“ — это история про Золушку. Есть девушка, которая все за всех делала, где-то на задворках дома, и которую обижали, не доплачивали... и сейчас мы пытаемся эту девушку одеть, умыть и дать ей возможность попасть на бал. Может быть она найдет себе там принца в виде иностранного инвестора, например, Amazon, и будут они жить долго и счастливо. Но, как Вы помните, у Золушки была проблема со временем. У нас приблизительно так же: чтобы „Укрпочта“ не превратилась в тыкву радикальные меры нужны уже вчера.

Когда я пришел, цены по которым „Укрпочта“ продавала потребительские товары были на 30-40% выше рынка. Мы навели с этим порядок и теперь у нас одни из самых низких цен в Украине. Я подумал, наверное, хорошее дело сделал для страны. Но, не все так все позитивно. У многих глав райсоветов есть свои магазинчики, и когда „Укрпочта“ снизила цены, к ним перестали ходить. Пошли звонки от губернаторов: что-то у вас непорядок там с розничной торговлей. Да нет же, говорю, был непорядок — стал порядок. А мне отвечают: нет-нет, как раз наоборот (Смеется. — ЦТС).

Очень сложно сделать отделение, которое будет нравиться и бабушкам, и хипстерам.

О хипстерах и шубах в отделениях

Мне пишут сотрудники, клиенты, обижаются, что крыша течет, краски нет... я говорю, что с удовольствием помог бы всем и сразу, но денег нет... Десятилетний застой ликвидировать за год нельзя, поэтому мы боремся с „пожарами“. Можно отремонтировать сельские отделения, но это называется „бросить деньги в топку“. Есть другое решение — сделать хорошие передвижные почтовые отделения. Мы уже запустили такой пилотный проект по Киевской области. До конца года мы откроем около десяти новых отделений в Киеве. Сейчас просчитываем стоимость. Очень сложно сделать отделение, которое будет нравиться и бабушкам, и хипстерам.

Совместно с ЕБРР реализуем проект по энергоэффективности. После первого анализа они сказали, что мы — самая энергоэффективная компания в мире. Дженерал Электрик отдыхает. Если брать расходы на одного сотрудника или квадратный метр, мы — впереди планеты всей. За счет чего? Да потому что отделения не отапливались. 30% людей сидели зимой в шубах, лампочки не менялись, и сотрудники работали в плохо освещенном помещении. И знаете, что странно? Это всех устраивало наверху, а внизу все боялись об этом сказать и тихо мерзли.

Много общаюсь с сотрудниками без посредников. Собираю встречи по 300-500 человек и общаюсь с ними в режиме ток-шоу.

О кричащих сотрудниках и детях

По сравнению с другими заграничными топ-менеджерами, мне, наверное, легче. Я все же родился и вырос в Украине, поэтому понимаю, как все устроено. Мой рабочий день длится 18-20 часов, но при этом мне не нужны переводчики, что значительно ускоряет процесс работы. Много общаюсь с сотрудниками без посредников. Собираю встречи по 300-500 человек и общаюсь с ними в режиме ток-шоу по несколько часов. Обычно первый час на меня кричат, второй — кричат чуть меньше, третий час — переходим к более конструктивному диалогу, четвертый — посвящен тому, как нам вместе менять компанию.

Моя жена и дети живут в Нью-Йорке. У детей загруженное расписание: с 7 утра до 9 вечера у них музыка, футбол, теннис, занятия по языку. У них в школе со второго класса квадратные корни и китайский каждый день. Они знают, что нельзя бросать что-то, даже если тяжело. Нравится/не нравится, нужно сесть и выучить.

Когда ты управляешь большой компанией всегда что-то происходит, и если себя накручивать, можно совсем сойти с ума.

О юморе и депутатах

Чувство юмора? Наверное, одесское, раз я вырос там. Мне оно очень нужно в работе. Когда ты управляешь большой компанией всегда что-то происходит, и если себя накручивать, можно совсем сойти с ума. Нужно даже самые негативные события стараться переводить в позитивные. Все, что нас не убивает — делает нас сильнее.

Отношения с депутатами и Кабмином складываются по-разному. Кто-то помогает, кто-то ставит палки в колеса. У меня есть принцип: не люблю что-то просить и поэтому нужно решать все, что можешь, самому. К счастью, наш акционер МИУ и у нас достаточно большая поддержка с их стороны. Что касается ВР, по сути мы столкнулись первый раз только тогда, когда вносили наш законопроект. Был еще один законопроект (Приведение Закона о почтовой связи в соответствие с Договором об ассоциации с ЕС. — ЦТС), за который нас критиковали. Мы в нем выступали как участники обсуждения, но никогда его не лоббировали.

За четвертый квартал мы планируем сделать больше посылок, чем за весь прошлый год.

О металлоломе и конкурентах

Состояние инфраструктуры оказалось намного хуже, чем я ожидал. В этом главная проблема „Укрпочты“. За последние пять месяцев мы купили больше машин, чем за последние пять лет. На балансе было 3600 машин, а по факту — 2500. Остальные — металлолом. Из 11,5 тыс. офисов компьютеризировано всего 20%.

Нам нужно подготовиться к высокому сезону, который приходится на четвертый квартал. За это время мы планируем сделать больше посылок, чем за весь прошлый год. Но 16 из 24 сортировочных пунктов не смогут их пропустить. Для этого нужно иметь машины, компьютеры, обучить людей, сделать ремонты, докрутить продукты, которые есть, подготовиться к новой минимальной заработной плате — это основное, чем будем заниматься в ближайшее время.

Нет такой страны в мире, где есть только одна почтовая компания. Конкуренция — это хорошо и они („Новая почта“. — ЦТС), на сколько я знаю, говорят, что мы помогаем им в чем-то развиваться. Они тоже держат нас в тонусе. Я против нечестной конкуренции. Когда кто-то работает в черную, а мы работаем в белую — с таким готов бороться. Все остальное бизнес.

Хочу из окна видеть океан. Я готов за это платить.

О море и увольнении

Очень люблю море. Наверное, это то, чего так не хватает в Киеве. Когда последний раз был в Одессе, у меня было 20 минут до презентации. Я пошел просто постоять на берегу моря. Когда мы вернулись в Нью-Йорк жена спросила: какие у тебя пожелания? Я говорю: хочу из окна видеть океан. Я готов за это платить. Больше/меньше — мне все равно. Хочу видеть океан. И у нас из квартиры в Нью-Йорке не только видно океан, но и слышно. Это очень помогает зарядиться силами. Мне нравится дайвинг — рыбок посмотреть. Очень хочу научится водить яхту.

У меня win-win: уволите — проведу больше времени с семьей, не уволите — доведу реформу до конца. Я не верю в пожизненное трудоустройство. Это сложно и вредно. Физически и морально. Есть программа, которую мне хочется реализовать — „Укрпочта“ с самыми приветливыми в Украине сотрудниками, новыми современными продуктами, машинами и радующими глаз, компьютеризированными по всей стране отделениями. Если за пару лет удастся — можно отдохнуть. Кого я вижу своим преемником? Кого-то из команды. Очень хочется, чтобы реформы продолжались.