Жарким июньским днем судно Hermann Hesse проскальзывает в гавань Нью-Йорка и направляется к контейнерному терминалу Ред-Хук в Бруклине (Red Hook Container Terminal). 550-футовый контейнеровоз под флагом Либерии прибыл из Эквадора, преодолев почти 3000 миль. Он прошел через Панамский канал, подобрал груз в Карибском бассейне и выдержал несколько штормов. Его прибытие в Бруклин – это только начало пути для бананов, находящихся на его борту.
Каждую неделю судно, подобное этому, привозит на терминал Ред-Хук 40 контейнеров с бананами – или около 4 млн бананов, что составляет пятую часть из 20 млн бананов, которые продаются в Нью-Йорке еженедельно.
По прибытию бананов в Нью-Йорк у них начинается второе путешествие по большому городу. Их могут осматривать сотрудники таможенных органов в Бруклине, их обдают созревающим газом в Нью-Джерси, ими торгуют на огромном продуктовом рынке в Бронксе и, наконец, ночью их грузят в грузовик, чтобы фрукты оказались рядом с потребителями.
Банановые "короли"
"Если вы когда-нибудь видели, что для этого нужно ...", – говорит Джо Палумбо, владелец компании Top Banana, занимающейся оптовой торговлей в Бронксе.
Ночной бизнес созревания и распространения бананов осуществляется в продуктовых сетях, таких как Safeway. В Нью-Йорке хоть и наблюдается движение в схожем направлении, большая часть работы, по-прежнему, остается в руках местных поставщиков бананов. Они могут проследить свои корни до Антонио Кунео, итальянского иммигранта, который завладел рынком в конце 19 века и стал известен как "Банановый король".
Кунео был первым жителем Нью-Йорка, который разбогател на поставках бананов в город, и, возможно, последним. Сегодня небольшие семейные предприятия могут заработать на одной коробке бананов всего лишь доллар, поскольку они доставляют бананы в продуктовые магазины, больницы, аэропорты или небольшие лавочки за углом.
"Это работа 24/6", – говорит Палумбо. – И в ней нет денег".
После прибытия Hermann Hesse в порт, Майкл Стаматис, президент контейнерного терминала Ред-Хук, выходит в своем костюме на причал понаблюдать за разгрузкой контейнеров с палубы судна.
Когда-то Нью-Йорк был крупным банановым портом, сейчас большая часть бананов попадает в город на грузовиках из портов за пределами штата, например, Уилмингтон, штат Делавэр, где Dole и Chiquita (крупнейшие поставщики бананов. – ЦТС) уже много лет перегружают свою продукцию.
Контейнеровоз Hermann Hesse судоходной компании Seaboard Marine является одним из немногих банановых судов, которые приходят в порт Нью-Йорк. Он привозит эквадорские бананы с малоизвестными именами: Belinda, Bonita, Selvatica. "Это терминал для малого бизнеса", – отмечает Майкл Стаматис.
Это судно очень сильно отличается от старых банановых судов, пароходов и шхун, которые переполняли гавань Нью-Йорка. Например, от судна, прибывшего в порт в августе 1897 года со "слизистыми бананами" на борту. Теперь фрукты привозят в рефрижераторных контейнерах.
Как и весь груз, контейнеры с бананами проходят через радиационный дозиметр на терминале. Господин Стаматис указывает на двойные колонны "радиационного портала" (бананы, содержащие калий, немного радиоактивны и, как известно, изымаются, уточняет он). Несколько контейнеров из каждой партии отправляются на склад на терминале, где их открывают и проверяют органы таможенного и пограничного контроля США.
Майкл Стаматис на протяжении десятилетий импортировал бананы для Bonita, эквадорского производителя, и приехал в Ред-Хук, когда Bonita переживала тяжелые времена, а судоходная линия закрылась. Он взял бананы с собой, открыл новую судоходную линию и даже начал импорт бананов Belinda.
Его первая работа, в 19 лет, заключалась в маркировке мелом коробок со спелыми бананами, когда они выходили с судов на конвейерных лентах в порту Ньюарк.
По словам Стаматиса, это было более тяжелое время. "Нам попадались пауки, змеи, сверчки, тараканы. Мы открываем люки и просто слышим стрекотание сверчков. Раньше тоже были "зайцы", когда вы открываете люки, оттуда выходят люди. Частенько нам приходилось гоняться за ними", – вспоминает он.
Созревание за четыре дня
Следующей остановкой бананов становится склад для созревания в Норт-Бергене, штат Нью-Джерси. Им владеет Exp Group – компания, которой принадлежит большинство бананов, прибывающих на терминал Ред-Хук.
По прибытию грузовиков из офиса на территорию склада выходят Эмиль и Энтони Серафино, отец и сын.
Семья Серафино начинала свою деятельность с обычной оптовой торговли продуктами в Бруклине, но спустя десять лет они занялись импортом и экспортом, переехали в Нью-Джерси и стали называться Exp Group. Пять лет назад они начали отправлять свои собственные бананы в Нью-Йорк из фермы недалеко от Гуаякиля (Эквадор) и построили этот склад.
Они стали одним из крупнейших импортеров бананов из Эквадора, хотя, их деятельность по-прежнему считается сравнительно скромной.
На улице 83 градуса по Фаренгейту (28 °C), и бананы необходимо быстро разгрузить, чтобы плод не нагрелся. Рабочий носится по складу на миниатюрном погрузчике с коробками, а два других рабочих укладывают их на поддоны.
Сквозь дырки в картонных коробках видны бананы. Они не желтые, а зеленые. На дереве бананы дозревают неделями. Но коммерческие бананы срезаются и грузятся на судно, пока они еще зеленые, чтобы чувствительный плод не испортился во время рейса.
Теперь они готовы к созреванию. Эмиль и Энтони Серафино идут по широкому коридору с высокими, ярко-желтыми дверьми-рольставнями. За ними находятся комнаты для созревания бананов. Само название указывает на теплое место, наполненное оранжевым светом, который подражает южноамериканскому солнцу. Но когда младший Серафино открывает одну из дверей, комната внутри оказывается темной и прохладной. Она больше напоминает гараж, а не солярий.
Ящики с бананами укладываются от пола до потолка. Из одного из них выглядывает какой-то прибор со шнуром, напоминающий медицинское устройство. "Это термометр мякоти", – говорит младший Серафино.
Комнаты для созревания заполнены этиленом – синтетическим вариантом гормона, который природным образом вызывает созревание. Термометр отслеживает внутреннюю температуру банана или уровень его мякоти, которая свидетельствует о необходимом уровне этилена, влажности и температуры в помещении.
Созревание можно замедлить или ускорить, нажав на сенсорный экран. "Если продажи увеличиваются, мы повышаем температуру. Если продажи падают, мы понижаем температуру", – говорит господин Серафино. Диапазон составляет три градуса вверх или вниз.
Температура в комнатах для созревания поддерживается в пределах 56-66 градусов по Фаренгейту (13-19 °C). Если будет слишком холодно, бананы померзнут и станут серыми. Если слишком тепло, то, хоть они и могут выглядеть хорошо, но станут мягкими внутри.
Процесс созревания занимает порядка четырех дней. После чего семья Серафино доставляет спелые бананы поставщикам ресторанов, оптовикам и продуктовым магазинам. Чтобы убедиться, что все бананы одинаковы, они сверяют их с графиком спелости, где оттенки зрелости пронумерованы от одного до семи: 1 – зеленый, как на флаге Бразилии, а 7 – маслянисто-желтый, с коричневыми пятнами. Никто не покупает "семерки". "Если у меня полно "семерок" я не сплю", – говорит старший Серафино.
Банановая монополия
Импорт бананов на Восточное побережье США начался в конце 19 века, тогда они пользовались большим спросом. Наряду с ананасами, они были очень популярны, особенно когда местные фрукты были вне сезона. Их сгружали с судов гигантскими гроздями, которые тысячами продавались за несколько часов.
Бананов было настолько много, что в некоторых городах шкурки стали опасными. Люди падали и получали ранения. По крайней мере, один человек действительно умер от скольжения по банановой кожуре. Это были не просто шкурки. Некоторые районы Манхэттена были покрыты толстым слоем грязи: апельсиновые корки, картофельная кожура, сено, навоз. Это продолжалось годами, пока улицы Нью-Йорка не начали прибирать…
Одно время в Нью-Йорке было доступно множество бананов: карликовые или красные с Кубы. Но как только United Fruit Company (позже была переименована в Chiquita) монополизировала отрасль и расширила свою деятельность на всю Латинскую Америку, победил один сорт – Gros Michel ("Гро-Мишель" или Big Mike, с англ. "Большой Майк").
United Fruit Company была безжалостной, но уязвимой, корпоративной империей. Куда бы она ни приходила, ее преследовала панамская болезнь, из-за которой банановые деревья гнили изнутри и которая невольно распространялась в почве. К 1960 году болезнь почти уничтожила бананы как культуру. "Gros Michel в коммерческом плане вымер", – говорит Дэн Кеппель, историк банановой отрасли.
На замену Gros Michel был выбран другой сорт – Cavendish ("Кавендиш"), устойчивый к панамской болезни, но не такой твердый и не такой аромтный, как Gros Michel. По словам Кеппеля, именно новый сорт превратил отрасль в ту, что мы знаем ее сегодня – с картонными коробками, холодильниками и технологиями дозревания.
Ночные торги
Как только бананы созревают в Нью-Джерси, их снова грузят в грузовики. Некоторые из них отправляются на оптовый продуктовый рынок Хант-Пойнт в Бронксе, где они выгружаются на складе компании Top Banana. Рынок Хантс-Пойнт – это громадный торговый центр, там грузовики выстраиваются на складах длиной в одну четверть мили (400 м).
В квартале D у Top Banana, которой владеет Джо Палумбо, есть свои комнаты для созревания, поэтому повсюду чувствуется очень сладкий запах спелых бананов.
Некоторые из бананов господина Палумбо созрели на складе в Нью-Джерси; другие приходят зелеными от крупных импортеров, которые привозят их в Уилмингтон. Он продает бананы всем, от супермаркета Costco до маленького магазинчика за углом.
Среди его покупателей есть группа, которую он называет турками. Они, в самом деле, преимущественно турки и обслуживают очень специфический рынок. В эту ночь один из них, Доган Ферахоглу, находится между башнями из коробок, толкая ручную тележку, а его брат торгуется. "Мой брат и партнер ходит вокруг в поисках того, кто даст ему лучшую цену", – рассказывает он, пожимая плечами.
Их клиенты – продавцы фруктов на Манхэттене. По словам господина Ферахоглу, бананы являются их самым продающимся продуктом, затем идут черника и клубника. Коробка бананов обошлась им почти в 16 долларов. В ней лежит около 100 бананов.
Бананы сдают позиции?
Когда-то в Нью-Йорке было много банановых семей. "Сейчас осталась горстка", – говорит Джо Палумбо. Молодое поколение не хочет продолжать семейную традицию. Это тяжелый бизнес: ночная работа, низкая прибыль и много головной боли.
Торговцы бананами не уверены в своем будущем. Сорт Cavendish восприимчив к TR4, новому штамму панамской болезни. "Нет никаких сомнений в том, что банан Cavendish будет сильно поражен панамской болезнью. Правда, никто не знает, когда", – утверждает Дэн Кеппель. Кое-кто в отрасли справляется с угрозой; другие ищут замену банану. В Азии пытаются вывести Cavendish, устойчивый к болезни.
Розничный ажиотаж
Рано утром братья Ферахоглу покидают Хантс-Пойнт, а затем кружат вокруг своего грузовика, выгружая ящики с бананами на углу 96-й улицы и Бродвея на Верхнем Вест-Сайде Манхэттена. Это одна из самых оживленных фруктовых точек в городе, которая работает днем и ночью. "Это лучшее место в городе для уличных продаж", – говорит Октай Сулейман, один из дневных продавцов.
Бананы обычно продаются по цене четыре штуки за 1 доллар, и в хороший день они продают аж 15 коробок, или примерно 1500 бананов, рассказывает Сулейман. Самым загруженным днем считается понедельник, поскольку на выходных люди истощают свои недельные запасы.
Под рукой у господина Сулеймана лежит половинка лимона, в которую он макает пальцы, чтобы легче открывать полиэтиленовые пакеты. "В час пик я должен быть быстрым", – говорит он, когда пассажиры начинают выходить из соседней станции метро.
Он успевает продать бананы ирландскому плотнику, пенсионеру из Пуэрто-Рико, студенту бизнес-школы. Студент Сандип Дуса выбрал несколько бананов и дает Сулейману доллар. Тот проводит рукой по лимону, открывает пакет и бросает туда бананы.
"Я должен вытащить их из пакета. Если у вас есть спелый банан, вы испортите другие бананы", – говорит Дуса.
"Они договорятся. Это умные фрукты", – отвечает ему Октай Сулейман…
К вечеру на тротуаре лежит куча пустых ящиков, а на столе осталось только несколько одиноких бананов с коричневым и золотистым оттенком. Новая партия поступит через несколько часов.
Анни Корриал, The New York Times. Фото Винсент Тулло.
Перевод портала ЦТС. Текст публикуется с незначительными сокращениями.
Читайте также Секрет Union Pacific: Как железной дороге обеспечить феноменальную прибыльность
